Образование в России / Государство и право / Альберт фиш че за прикол. Первые серийные гомосекопедофилоканнибалы

Альберт фиш че за прикол. Первые серийные гомосекопедофилоканнибалы

01.11.2023

Ганнибал Лектор в исполнении Энтони Хопкинса наводит на нас ужас, но, в конце концов, это всего лишь кино. Каннибалы, которые живут среди нас, — страшная реальность. Их преступления кажутся особенно жестокими и мерзкими, и история Альберта Фиша — не исключение.

Фиша по праву можно назвать одним из самых извращенных преступников: каннибалом он стал после того, как "нашел" себя в педофилии. Уже будучи арестованным, Фиш признался, что жертвами его наклонностей стали более 400 (!) детей, еще нескольких он замучил и убил. При этом выглядел садист совершенно безобидно: невысокого росточка гражданин с интеллигентной внешностью, который казался таким добрым и понимающим.

То, что это всего лишь маска, под которой скрывается жестокое чудовище, никому и в голову прийти не могло. Именно поэтому его преступления и казались совершенно дикими. Даже его собственная казнь, по слухам, стала воплощением одной из его фантазий.

Фишу, появившемуся на свет 19 мая 1870 года, казалось, на роду было написано стать преступником: мальчик родился в семье, имевшей долгую историю психических заболеваний. После смерти отца мать отдала пятилетнего Фиша в вашингтонский приют. Там Альберта постоянно били и издевались над ним, однако ему это, похоже, даже нравилось: побои вызывали у него эрекцию. Образование он получил весьма посредственное и научился работать только руками, но не головой.

В 1890 году Фиш перебрался в Нью-Йорк, где и начал поиски своих маленьких жертв. Modus operandi у Фиша был вполне сложившимся: сначала он заманивал детей подальше от дома, пытал (одним из его любимых орудий пыток было весло, утыканное гвоздями), а потом насиловал. С годами его страсть к насилию только росла, и теперь издевательства над детьми часто заканчивались убийством и пожиранием частей их тела.

В 1898 году Фиш женился, и на протяжении 19 лет казался совершенно нормальным семьянином: молодая жена и шестеро детей, брак как брак. Однако в 1917 году жена Альберта сбежала с другим мужчиной, и тут он развернулся в полную силу. Для начала он начал привлекать к своим садомазохистским игрищам собственных детей. Одно из развлечений было таким: Фиш вручал ребенку то самое весло с гвоздями, которое он использовал при пытках своих жертв, и просил бить его до тех пор, пока по его телу не начинала ручьями течь кровь. Не меньшее удовольствие доставляло ему и втыкание игл глубоко в тело.

Потерпев фиаско в семейной жизни, Фиш ударился в писательство — женщинам, разместившим в газетах объявления о знакомстве, он присылал письма, в которых описывал, как именно он бы хотел заняться с ними сексом. Послания были настолько омерзительными, что никогда не были обнародованы, хотя на суде они фигурировали в качестве доказательств. Ни одна из женщин Фишу так и не ответила, что неудивительно: он просил их руки не для того, для чего ее обычно просят, а для того, чтобы ему причинили боль.

Хотя интеллектуальным трудом Фиш при всем желании заняться бы не смог, руками он работал неплохо — маньяк мастерски красил дома и часто выезжал поработать в другие штаты. Некоторые считают, что он специально выбирал те, где преобладало темнокожее население — Фиш, мол, думал, что полиция будет прилагать к поискам пропавшего черного ребенка меньше усилий, чем если бы пропал белый малыш. Действительно, среди его жертв было немало темнокожих детей, на которых он испытывал свои "орудия ада", как он сам их называл: любимое весло, тесак для разделки мяса и всевозможные ножи.

В 1928 году Фиш наткнулся на объявление, поданное 18-летним Эдвардом Баддом, — парень искал подработку, чтобы помочь своей семье решить финансовые проблемы. Фиш, отрекомендовавшись мистером Фрэнком Говардом, встретился с Эдвардом и его семьей, чтобы обсудить условия работы. По легенде, Фрэнк был фермером с Лонг-Айленда и был готов платить помощнику по хозяйству 15 долларов в неделю. Работа показалась Эдварду идеальной, и он сразу же согласился наняться.

Семье Баддов Фиш пообещал, что вернется на следующей неделе и как раз тогда и заберет с собой Эдварда. В назначенный день он не появился, но отправил телеграмму с извинениями и назначил новую дату. 4 июня он приехал к Баддам, как и обещал, и одарил всех детей в семье подарками. Бадды были очарованы — Фрэнк казался типичным любящим дедушкой.

После обеда Фиш рассказал Баддам, что заберет Эдварда позже, а сейчас, мол, он должен сходить на детский праздник в доме его сестры. Маньяк уговорил чету отпустить с ним сестру Эварда, десятилетнюю Грейс. Ничего не подозревающие родители согласились, Грейс в нарядном платье вышла из дома вместе с Фишем, и больше девочку живой не видели.

стр. 2

Конверт, в котором было отправлено анонимное послание, использовался для служебной рассылки службой частных шоферов такси г. Нью-Йорка и имел особую шестиугольную эмблему NYPCBA ("Ассоциации содействия частным шоферам Нью-Йорка").

Символика этой организации присутствовала и на вложенном в конверт листе с текстом. Кто мог пользоваться подобными фирменными конвертами и бумагой? Очевидно, это могли быть службы Правления Ассоциации, например, бухгалтерия, служба персонала, канцелярия... Уильям Кинг отправился прямиком к директору Ассоциации.
Детектив сумел добиться понимания и директор Ассоциации выделил специального человека, которого обязал во всем помогать Кингу. Вместе они занялись просмотром и анализом учетных форм на членов NYPCBA. Уильям Кинг предпологал либо отыскать человека, соответствующего описанию "Фрэнка Говарда", либо отыскать анкету, заполненную почерком, похожим на почерк анонима. Ассоциация шоферов была очень большой и насчитывала несколько десятков тысяч человек; легко понять, что просмотр такого количества фотографий и анкет не мог быть делом быстрым. Кинг лично встречался с каждым членом Ассоциации, фотографии которого по какой-либо причине не было в распоряжении службы персонала, либо почерк которого казался подозрительно похож на почерк анонима. Вплоть до начала декабря 1934 г. Кинг занимался этим делом, потратив на него массу времени и сил, пока вдруг совершенно случайно не заговорил со швейцаром, стоявшим на дверях здания Ассоциации. Швейцар сообщил детективу, что оставил в меблированных комнатах, в которых жил прежде, несколько конвертов и листов писчей бумаги с эмблемами NYPCBA.
Кинг решил проверить это сообщение, поскольку без педантичного исследования всех возможных вариантов движения бумаги, проверка теряла всякий смысл.
Меблированные комнаты, о которых ему рассказал швейцар, находились по адресу: 52-я Восточная стрит, дом N 200.
Уильям Кинг дал женщине-консъержу описание "Серого Человека" и услышал в ответ, что такого человека здесь очень хорошо знают. Звали его Алберт Фиш и прожил он здесь больше двух месяцев. Меблированные комнаты Фиш покинул буквально за два дня до появления детектива. Но Фиш обещал обязательно появиться, поскольку ждал письма от своего сына, работавшего в Корпусе общественной охраны в штате Северная Каролина. Сын регулярно высылал пожилому отцу деньги и писал письма, так что в том, что Фиш ждал письма ничего необыкновенного не было.
Детектив обратился на почту и узнал, что по адресу меблированных комнат на фамилию Фиш действительно регулярно шли почтовые переводы незначительных сумм. Но последний из них остался невостребован. Могло ли это означать, что Алберт Фиш в силу каких-то причин пожелал скрыться из города? Или его переезд-лишь обычное совпадение, которое ничего не значит?
Кинг вернулся в дом N 200 по 52-й Восточной улице и еще раз поговорил с консъержем. Чтобы не настораживать женщину, детектив сказал, что розыскивает Фиша в связи с утратой документов и попросил при появлении старика позвонить ему, оставив свой рабочей телефон. Консъерж обещала именно так и сделать.
Прошло еще несколько дней. Долгожданный звонок раздался 13 декабря 1934 г.; консъерж сообщила, что Фиш прибыл за письмом и в настоящее время пьет с нею чай.
Кинг устремился на 52-ю Восточную стрит. В комнатке консъержа он увидел сухонького, маленького невзрачного старичка с большими седыми усами и седой же шевелюрой. Он и впрямь выглядел точно обсыпанным пылью. Старичок попивал чаек и вел неспешный разговор о каких-то пустяках. "Вы Алберт Фиш?"-резко прервал его детектив.
Старичок отставил чашку, кивнул и поднялся со стула. Через мгновение он с неожиданной прытью бросился на Кинга с ножом. Очевидно, сыщика выдала специфическая полицейская интонация, с которой он задал свой вопрос.
Впрочем, несмотря на ярость, удар ножом цели не достиг; седоусый старец на личном опыте смог убедиться, что прыгать с ножом на маленьких девочек и опытных полицейских-далеко не одно и то же. Эффективный удар в голову, которым Кинг его встретил, моментально положил конец агрессивному недружелюбию Алберта Фиша. Детектив отнял у него нож, нацепил наручники и попросил шокированную всем увиденным женщину-консъержа вызвать полицейский патруль...
Американское правосудие имеет несколько весьма любопытных норм, позволяющих наглядно и весьма точно классифицировать различные спорные и конфликтные ситуации, что позволяет с высокой точностью прогнозировать проистекающие из них судебные последствия. Например, бегство свидетеля с места преступления трактуется как признание им своей вины (т. е. само по себе образует состав преступления); несанкционированная попытка приблизиться к полицейскому на расстояние вытянутой руки расценивается как нападение; пассивное неподчинение после официального предупреждения квалифицируется как сопротивление и т. п. Нормы эти не есть абсолютные правила и зачастую они даже не формулируются законами в явном виде, но прецендентность англо-американского права (т. е. его опора на принятые прежде судебные решения) дает основания всем участникам процесса довольно точно просчитывать его исход и ясно видеть допущенные ошибки.
Алберт Фиш, бросившийся с ножом на полицейского в штатском, допустил очень серьезное правонарушение: его нападение было н е с п р о в о ц и р о в а н н ы м. Он мог бы, конечно, твердить в суде, что принял полицейского за "бандита-мафиози-рекетира", но даже на таких людей нападать неспровоцированно нельзя. И уж тем более нельзя этого делать с холодным оружием в руках. А поскольку детектив не показывал Фишу оружия, не грозил устно и даже не успел представиться (и тому был свидетель!), то легко м. б. просчитать каким окажется решение суда.
Потому Алберт Фиш, отлежавшись на полу и придя немного в себя после доброго удара в голову, поспешил вступить в переговоры с задержавшим его Уильямом Кингом. Смысл предложенной Фишем договоренности сводился к следующей формуле: Фиш соглашался признаться в убийстве Грейс Будд, но Кинг д. б. в ответ обязаться никогда официально не обвинять его в нападении с ножом. На первый взгляд, подобная договоренность была бессмысленна, поскольку покушение на убийство всегда является преступлением менее тяжким, нежели само убийство. А раз так, то казалось бы, какой смысл был в том, чтобы Фиш брал на себя ответственность за более тяжкое преступление? Но так могло показаться лишь на первый взгляд; прыжок с ножом на Уильяма Кинга в суде можно было доказать гораздо проще, нежели убийство, совершенное за шесть лет до того. Кинг, разумеется, все это прекрасно понял, но принял предложенную ему игру. Не успел подъехать полицейский патруль, как Фиш и Кинг поладили на условиях первого. Фиш потребовал, чтобы окружной прокурор официально пообещал ему не предъявлять обвинения в покушении на жизнь полицейского.
Кинг и Фиш поехали в прокуратуру округа Манхеттен.
В службе атторнея визитеров уже ждали: детектив Кинг перед отъездом из ночлежки сообщил по телефону, что везет человека, желающего сделать заявление относительно исчезновения в 1928 г. 10-летней девочки. При первом допросе Алберта Фиша присутствовали Уильям Кинг, детектив Джон Стейн и помощник окружного прокурора (атторнея) Р. Фрэнсис Моро. Этот допрос имел форму свободного изложения Фишем его версии событий, иногда уточняемого наводящими вопросами полицейских. Протокол этого допроса не велся; формально первый допрос начался много позже (около 23 часов 13 декабря). Суть сделанного Албертом Фишем заявления сводилась к следующему: c 1928 г. он начал чувствовать неодолимое стремление пить человеческую кровь и есть человеческую плоть. "Жажда крови" не давала ему покоя, примерно с апреля 1928 г. Фиш задумался над тем, как ему совершить убийство, которое смогло бы эту жажду утолить. Он решил отыскать по объявлению в газете молодого человека, ищущуго работу, заманить его в глухое место, отрезать пенис и посмотреть, как тот будет умирать от кровопотери. Фиш считал, что знакомство через газету позволит сохранить ему полную анонимность. Увидев объявление Эдварда Будда, седоусый старец отправился посмотреть на кандидата в смертники. Эдвард очень понравился Фишу: он был высок, строен и привлекателен, у него, наверняка, было очень много крови. После знакомства с Эдвардом Буддом преступник отправился в магазин скобяных товаров и купил три мясницких ножа, которыми предпологал воспользоваться для умерщвления молодого человека. Тот факт, что Эдвард Будд предложил поехать вместе со свои другом на Фиша никакого впечатления не произвел; преступник был уверен в своих силах и не сомневался, что сможет зарезать обоих молодых людей.
Встреча с Грейс Будд потрясла Фиша. Трогательная невинность девочки, пришедшей из церкви в белом атласном платье, поразила его воображение и Фиш моментально изменил свои планы. Вместо убийства двух молодых людей он замыслил убить одну девочку. Наивность родителей Грейс, отпустивших дочку на верную смерть, развеселила его и придала уверенности в своих силах. Алберт Фиш отправился вместе с Грейс в Бронкс, где сел на пригородный поезд до Вестчестера. Рассказывая об этом полицейским, Фиш уточнил, что купил девочке билет в одну сторону.
Поездка заняла 40 минут. Грейс Будд была в восторге; она призналась Фишу, что была за городом всего два раза в своей жизни. Убийца был так поглощен грезами о предстоящем, что позабыл в поезде мясницкие ножи, обернутые рогожей. На станции "Уорзингтон" Фиш и Будд вышли из поезда; девочка вспомнила, что сверток Фиша остался на сидении, вернулась в вагон и вынесла рогожу с завернутыми в нее ножами.
Злоумышленник отвел девочку в пустой дом, известный как "Вистериа-коттедж". Здание это Фиш облюбовал загодя; оно стояло особняком в стороне от дороги, мало кому было известно и поэтому сохраняло довольно хороший внешний вид, несмотря на то, что уже несколько лет пустовало. Нестриженный газон и уединенность места, в котором оказалась Грейс, девочку не насторожили; она увлеченно принялась собирать цветы на лужайке перед домом, а Фиш прошел внутрь, поднялся на лестнице на второй этаж и там разделся догола. Взяв в руки ножи, он позвал Грейс Будд в дом. Девочка с цветами поднялась на второй этаж, увидев голого Фиша закричала и сделала попытку бежать. Преступник ее догнал у лестницы и, схватив за горло, задушил. Фиш признал, что испытал сильное половое возбуждение во время борьбы с Грейс Будд, но подчеркнул, что никаких сексуальных манипуляций с нею не проводил.
Преступник утверждал, что сделав надрез на горле задушенной девочки, он сцедил кровь в ковш, который потом выбросил перед домом. Кровь он не пил, ему было просто интересно наблюдать за тем как она вытекала из раны. Орудуя ножами, Алберт Фиш вырезал ягодицы, груди и часть бедер Грейс Будд, которые обернул газетой и унес с собою. Тело в тот вечер он оставил в доме. Через несколько дней Фиш вернулся в "Вистериа коттедж", расчленил тело на мелкие фрагменты, которые разбросал вокруг здания и рядом со стеной позади него.
Алберта Фиша немедленно повезли в Уорзингтон. Полиция округа Вестчестер была поставлена в известность о том, что к ним везут человека, дающего показания об убийстве ребенка. На вокзале в Уорзингтоне Фиша и сопровождающих его лиц встретила дюжина полицейских и криминалистов. Фиш точно и без запинок показал маршрут своего движения от вокзала в Уорзингтоне до "Вистериа-коттедж", который вполне благополучно простоял все эти годы (рис. 3).

рис.3: Вистериа-коттедж.

Розыски полицейских (рис. 4) оказались успешны-еще до захода солнца около кирпичной стены были найдены фрагменты человеческого скелета: череп, лопатка, кости таза. Небольшие размеры найденных частей укахывали на их принадлежность ребенку.

рис.4: осмотр территории вокруг "Вистериа-коттедж" полицией.

Криминалисты приступили к тщательному исследованию как самого здания усадьбы, так и прилегающей к нему территории, а Фиша повезли обратно в Нью-Йорк.
Его ждало опознание членами семьи Будд.
Делия Будд, мать исчезнувшей Грейс, отказалась участвовать в опознании из-за болезни сердца. Поэтому к окружному прокурору были доставлены Алберт и Эдвард Будды. Первым для опознания был приглашен отец девочки-Алберт. Он даже не дошел до конца шеренги из 5 седоусых мужчин, а сразу остановился перед Фишем. "Вы узнаете меня?"-спросил он преступника. "Да",-равнодушно ответил Фиш,-"Вы-мистер Будд". Введеный в помещение Эдвард не стал даже разговаривать: он с кулаками бросился на Фиша и его пришлось уводить силой.
Лишь после оформления протокола опознания Алберта Фиша помощник окружного прокурора Марро приступил к официальному допросу обвиняемого. Уже на этом первом допросе Фиш сформулировал ту тактику своего поведения, которой собирался придерживаться в дальнейшем. На вопрос о цели похищения Грейс Будд он ответил: "Это своего рода жажда крови". Написание анонимного письма Буддам в ноябре 1934 г. он объяснил наличием "такой мании". Дабы сделать акцент на своей зацикленности Фиш рассказал о громадном облегчении, которое испытал сразу после убийства. "Я отдал бы свою жизнь за полчаса, пережитые после совершенного",-сказал он. При этом Фиш остался верен соему первоначальному заявлению о том, что не насиловал Грейс и не совершал с ее телом сексуальных манипуляций. На вопрос Марро: "Почему Вы этого не сделали?" Фиш ответил: "Это не входило в мои планы".

Как и предпологало обвинение, Алберт Фиш своими ответами стал обосновывать тезис о собственной одержимости. Это было, пожалуй, самое разумное для любого преступника на его месте. Но настоящий одержимый не отдает отчета в своей одержимости; его болезненная мания является для него нормой. Поскольку Фиш не казался явным маньяком, Марро решил не помогать ему в построении его защиты. Помощник прокурора ни единым словом не затронул тему о каннибализме обвиняемого. Логику Марро несложно понять: каннибализм объективно работал на версию об одержимости Фиша, но сам Фиш (если он действительно одержим каннибализмом) не стал бы об этом рассказывать. И напротив, если бы эту тему тот стал с поределенного момента "педалировать", выпячивать в качестве руководящего мотива своих дейстий, это будет означать, что Фиш умышленно формирует впечатление о самом себе, как о маньяке.
Уже поздней ночью о задержании Алберта Фиша официально было сообщено журналистам, обыкновенно дежурившим в здании полицейского управления сутки напролет. Информация эта попала в утренние газеты. Тогда же-в ночь на 14 декабря 1934 г.-одним из журналистов был сделан фотоснимок детектива Кинга и разоблаченного им преступника (рис. 5).

рис. 5: Детектив Кинг (слева) и арестованный им Алберт Фиш (в центре) перед журналистами.

Любому было ясно, что допрос Алберта Фиша и его признательные показания-лишь начало большой и очень кропотливой работы по реконструкции преступной деятельности этого человека. То, что "послужной список" преступника отнюдь не исчерпывается убийством Грейс Будд стало ясно из изучения досье, которое было заведено на него полицей Нью-Йорка аж... в 1903 г. (рис. 6).

рис. 6: снимок из досье на Алберта Фиша, сделанный после первого задержания в 1903 г.

В период 1903-34 гг. Алберт Фиш подвергался арестам 6 раз; его обвиняли в воровстве, рассылке непристойных писем, приставании на улице. Выходки этого человека порой казались до такой степени вздорными, что его за счет бюджета штата 6 раз подвергали психиатрическому освидетельствованию. Всякий раз врачи признавали его здоровым.
В показаниях Фиша, данных им до составления официального протокола, обратила на себя внимание странная уверенность преступника в том, что тот сумел бы справиться с двумя рослыми молодыми людьми. Фиш имел рост 165 см. и весил 58 кг.-такие физические данные следует признать далеко не геройскими. Поэтому уверенность его в том, что он один сможет расправиться с двумя крепкими молодыми людьми могла базироваться лишь на одном-опыте совершения прежних преступлений. Предположение это косвенно подтверждала та сноровка, с которой Фиш пустил в ход нож при появлении детектива Кинга. К счастью, опыт полицейского и его личные физические качества оказались на высоком уровне, что и спасло ему жизнь. Существовал и еще один косвенный довод в пользу того, что Фишу приходилось убивать и прежде: нападения на детей относятся к категории серийных преступлений, т. е. повторяемых. Педофильские наклонности формируются у человека довольно рано-до 25 лет-поэтому для 58-летнего Фиша нападение на Грейс Будд вряд ли было первым и единственным.
Поэтому следующим этапом следствия д. б. стать проверка Алберта Фиша на возможную причастность к другим преступлениям против детей в г. Нью-Йорке.
Между тем события развивались с удивительной быстротой. Около полудня 14 декабря 1934 г., т. е. на следующий день после ареста Алберта Фиша, к окружному прокурору Манхеттена явился некто Джозеф Михан, пожелавший сделать важное заявление. Человек этот оказался вагоновожатым трамвая, который по фотографии, опубликованной в газете, опознал в Алберте Фиша пассажира своего трамвая. Этого пассажира Михан вез поздно вечером 11 февраля 1927 г. Дату Джозеф Михан запомнил отнюдь не случайно; дело в том, что седоусый пассажир уже тогда показался ему очень подозрительным. На руках пожилого мужчины сидел мальчик... без верхней одежды, что в феврале даже для такого теплого города, как Нью-Йорк, следует признать очень странным. Михан испытавал сильное желание обратиться к полицейским, но как назло они ему в тот вечер не попадались. Поэтому вагоновожатый постарался как можно лучше запомнить седоусого пассажира и мальчика у него на руках. Он без колебаний назвал остановку, на которой вышли старик и мальчик-"Райнер-авеню"-и заверил прокурора в том, что готов опознать Алберта Фиша.
Дата 11 февраля 1927 г. совпадала со временем исчезновения Билли Гаффни. Детектив Кинг полагал и ранее, что Алберт Фиш-"Серый человек"-причастен к исчезновению 4-летнего малыша; теперь же следствие заполучило в свои руки отличного свидетеля.
Вызванный немедленно на допрос, Алберт Фиш оказался застигнут врасплох. Он никак не ожидал вопросов, связанных с исчезновением Билли Гаффни. Поначалу он пытался все отрицать, но когда услышал от полицейских, что его видели с ребенком на Райнер-авеню, сник. Фиш признал факт похищения 4-летнего мальчика, которого он уговорил спрятаться вместе с ним от взрослых, и рассказал, что отвел его к пустому дому на Райнер-авеню, где связал и оставил одного. Нет, он не бросил полураздетого ребенка замерзать в ночи: Алберт Фиш поехал к себе домой на 59-ю стрит, где вооружился плетью-девятихвосткой и коротким ножом. Уже в третьем часу ночи он возвратился к полузамерзшему Билли Гаффни и принялся его стегать плеткой. Избиение это продолжалось до тех пор, пока кровь не потекла по ногам мальчика. После этого изувер отрезал еще живому малышу уши и разрезал от уха до уха рот. Напоследок Фиш выколол ему глаза. По его уверениям к этому моменту Билли Гаффни был уже мертв. Чтобы утолить свою жажду крови, он воткнул в грудь мальчика нож и из образовавшейся глубокой раны стал высасывать кровь.
Фиш подробно описал последующие манипуляции с телом. Для использования в пищу он отделил пенис, нос и ягодицы ребенка, уши были им отрезаны ранее, их преступник тоже забрал с собою. Далее Фиш отделил голову, отрезал руки и ноги, примерно на 5 см. ниже ягодиц. Части тела он разложил по мешкам из-под картофеля: голову-в один, руки-в другой, туловище-в третий, ноги-в четвертый. В эти же мешки преступник напихал обрывки газет, оберточной бумаги, картон, кирпичи и щебень со стройки. Все четыре мешка были утоплены убийцей в районе Норт-бич.
Протокол сохранил подробное описание приготовленной гурманом пищи из человеческой плоти. Фиш потушил мясо со специями, морковью, репой, сельдереем и пр. "Это было хорошо",-оценил убийца получившееся блюдо,-"Я смаковал мясо 4 дня". Кулинара расстроило лишь то, что он не смог жевать пенис, оказавшийся слишком жестким; его он бросил в унитаз.
Допрос 14 декабря показателен тем, что Алберт Фиш, не дождавшись вопросов детективов, сам заговорил о собственном каннибализме. Причем постарался придать своим откровениям больше отвратительных деталей, дабы убедить окружающих в том, что нормальный человек на подобное неспособен. Такое развитие событий косвенно подтверждало предположение детективов, что преступник на определенном этапе начнет симуляцию тяжелого душевного расстройства, которое будет призвано обеспечить ему освобождение от уголовного наказания. Если бы такую цель Альберт Фиш не преследовал, он бы никогда не стал рассказывать о своем каннибализме без наводящих вопросов и уж точно не признал бы его без неоспоримых улик.
На следующий день-15 декабря 1934 г.-в полицию явился еще один свидетель, опознавший в Альберте Фише преступника-педофила. Причем, человек этот рассказал о происшествии, не попавшем в полицейские сводки. Еще в 1924 г. (т. е. за 10 лет до задержания Фиша) тот пытался обманом увести в лес дочь свидетеля. Тот чудом успел вмешаться и помешать злоумышленнику; 8-летняя девочка физически не пострадала. Теперь же она и ее отец были готовы официально опознать Фиша, фотографию которого увидели в газете. Такое опознание было проведено и дело пополнилось свидетельством еще одного преступления изувера.

Альберт Фиш, получивший прозвище «Бруклинский вампир», является одним из самых страшных маньяков XX века. Его жертвами становились только маленькие дети, которых он сначала убивал, а после съедал.

Извращения данного человека были настолько невероятными и ужасными, что, казалось, ни один человек не усомнился в его больной психике.

Однако чуть позже «бруклинского вампира» признали абсолютно вменяемым, после чего он был приговорен к смертной казни.

Немного биографии

Настоящее имя Альберта Фиша — Гамильтон Фиш. Родился он в Вашингтоне в 1870 году в весьма преуспевающей семье. Несмотря на это, ходят слухи, будто многие из его родственников страдали различными психическими расстройствами и маниями, что и сказалось на подростке. Учился и рос маленький Фиш не в обычной школе, а в интернате.

Дисциплина, нужно сказать, там была весьма суровая, а поэтому Гамильтон, как и другие ученики, не только постоянно подвергался различным телесным наказаниям, но и являлся свидетелем того, как «проучивали» иных ребят. Именно в интернате Фиш понял, что испытывает сексуальное возбуждение от подобных зрелищ, там же у него случился и первый опыт гомосексуальных контактов. Из Вашингтона Гамильтон перебрался в Нью-Йорк, когда ему стукнуло 18.

Плохие воспоминания о годах учебы сказались на юноше, и он решил поменять свое имя — так Гамильтон стал Альбертом. Несколько лет спустя по настоянию своей матери Фиш женился на молодой девушке и стал отцом шестерых детей. Его супруга даже после того, как Альберта поймали и обвинили в многочисленных убийствах, до последнего момента заверяла всех, что он всегда был добрым и внимательным семьянином, хотя и не отрицала того, что некоторые странности с ним иногда все же случались.

Первая охота

Впервые Фиша арестовали в 1903 году. Тогда его обвинили в ограблении магазина, где он работал. После суда Альберт провел в тюрьме два года. Сразу стоит отметить, что не этот случай прославил его — в историю криминалистики Фиш попал не в качестве грабителя, а как серийный маньяк. Такой «статус» мужчина приобрел только в 1920 году, когда его возраст приближался к 50. Однако полицейским, проводившим расследование, удалось выяснить, что свое первое убийство, жертвой которого стал ребенок, он совершил в 1910 году в городе Уилмингтоне.

Кроме этого, на протяжении этих десяти лет Фиш постоянно насиловал маленьких мальчиков, однако каждый раз ему всегда удавалось уйти от наказания. 14 июля 1924 года с детской площадки исчез восьмилетний Фрэнсис Макдонелд. По рассказам очевидцев, последний раз его видели играющим с неким худощавым седовласым мужчиной, одетым в серое пальто, после чего они вместе ушли в неизвестном направлении.

Через несколько часов поиска по лесу, Фрэнсиса нашли, вернее, его тело. Экспертиза показала, что перед смертью ребенка жестоко избили и изнасиловали, после чего задушили собственными же подтяжками.Так полиция начала масштабные поиски убийцы, названного «серый человек», однако в этом случае расследование убийства Фрэнсиса никаких результатов не принесло.

1 февраля 1927 года около своего дома без вести пропал четырехлетний Билли Гафнии. По словам соседских мальчишек, с которыми играл малыш, к ним подошел некий седой и худощавый мужчина с густыми бровями и усами, и, немного пообщавшись, ушел вместе с Билли. Кстати, в этот раз тело ребенка так и не было найдено.

3 июня 1928 года произошел еще один эпизод с участием Фиша, однако на этот раз он в корне отличался от двух предыдущих. Семнадцатилетний Эдвард Бадд упорно занялся поиском работы. Спустя некоторое время, когда все возможные варианты были рассмотрены, юноша решил подать объявление в местную газету, после чего вскоре ему позвонил некий человек, представившийся Говардом Фрэнком. Побеседовав с незнакомцем, Эдвард назначил ему встречу у себя дома.

Первое впечатление, которое произвел Говард на семью Баддов, было весьма положительным — худой старик с седыми усами был вежлив, внимателен к детям и довольно приятен в общении — он мгновенно завоевал симпатию главы семейства. Во время последнего визита к Бад-дам Фиш познакомился с одной из их дочерей — это была десятилетняя Грейс. Пообщавшись с ней, он предложил родителям сводить малышку на детский праздник, где будет много ребят, уверяя их, что сам туда сейчас направляется.

Те, сначала немного посомневавшись, все же отпустили дочь с малознакомым мужчиной и тем самым подписали Грейс приговор. Нет необходимости говорить, что малышка, ушедшая вместе с Говардом, которым являлся сам Альберт Фиш, больше никогда не увидела своих родителей! После заявления Баддов о пропаже дочери полиция сразу же начала поиски девочки, однако они ничем путным не увенчались. Ясно, что никакого Фрэнка Говарда в Нью-Йорке не нашли, а значит, и следов ребенка тоже не обнаружили. Через несколько месяцев дело о пропаже Грейс Бадд было закрыто, поскольку доказательств того, что девочка была убита, найти никто не смог.

10 лет спустя…

Альберт Фиш, чей рассудок за все это время, еще больше помутился, сам выдал себя — он написал родителям Грейс Бадд письмо, в котором в подробностях описал все то, что он сделал с бедной малышкой. Из его слов следует, что он заранее снял дом, куда привез несчастного ребенка, после чего раздел ее, задушил, а затем срезал с ее тела все мягкие части и ел их на протяжении девяти дней, предварительно обжаривая в духовке.

После такого письма, представленного родителями Грейс полицейским, дело о пропаже девочки возобновили, однако маньяка удалось вычислить, как это водится, совершенно случайно. Сколько точно детей погубил серийный убийца «Бруклинский вампир», он же «Серый призрак», «Лунный маньяк», «Буги-мен», неизвестно, однако это число колеблется от 7 до 15, хотя сам Фиш утверждал, что жертв было намного больше.

Во время допросов он в подробностях рассказывал, как насиловал несчастных малышей, как убивал их, после чего готовил из них себе еду. Стоит отметить, что Фиш пытался притвориться психически больным человеком, однако медики признали его вменяемым и в результате — смертная казнь на электрическом стуле.

Кстати, приговор маньяка естественно не устроил, хотя такое наказание он посчитал весьма занимательным. Утром 16 января 1936 год Альберт Фиш, который считался самым старым заключенным тюрьмы Синг-Синг и, пожалуй, одним из самых ужасных маньяков США, был казнен…

«Мистика», №10, 2013

НАША ИСТОРИЯ.... """"""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""" Как Николай II хотел сделать Корею колонией России В конце XIX века у Николая II родился авантюрный план о вторжении в Корею. Для его подготовки он замаскировал экспансию под торговую концессию, а вместо лесорубов посылал стрелков в гражданском. Интриги концессионеров 29 августа 1896 года, в расцвет мечтаний о создании Желтороссии – захвате северной Маньчжурии, купцу из Владивостока Юлию Бринеру удалось купить у правительства Кореи лесную концессию (то есть права на пользование лесными ресурсами) у реки Ялу на 20 лет. По реке Ялу проходит современная граница Китая и Северной Кореи. Концессия распространялась на территории бассейнов рек Тумень и Ялу – то есть фактически от Желтого до Японского моря, и ее протяженность составляла около восьмиста верст. Договор подразумевал почти полную свободу владельца – на протяжении двадцати лет там можно было строить дороги, здания, проводить телеграф, пускать по реке пароходы. Хозяин концессии на двадцать лет приобрел себе всю Северную Корею со всеми важными военными горными проходами и стратегическими точками. Впрочем, долго содержать концессии на Ялу Бринер не смог – не хватило капитала. Тогда купец решил выгодно продать свое дело – и этим предложением воспользовался один из известных сторонников агрессивной политики России на Дальнем Востоке – отставной офицер Кавалергардского полка Александр Безобразов, идейный вдохновитель так называемых «безобразовцев» - придворных, влияющих на внешнюю политику Российской империи и во многом ответственных за развязывание Русско-японской войны. Жена Безобразова следующим образом комментировала влияние своего мужа на царя: «Никак не могу понять, каким образом Саша может играть такую громадную роль. Неужели не видят, что он полупомешанный?». Концессии были проданы в 1901 году «Русскому лесопромышленному товариществу», то есть Безобразову. Для того, чтобы найти деньги на эту аферу, он нашел себе богатых и именитых спонсоров – великого князя Александра Михайловича, императорского зятя, и графа И. И. Воронцова-Дашкова. Александр Михайлович видел в этой афере исполнение собственных чаяний – он плел интриги против великого князя Алексея Александровича и хотел занять его место генерал-адмирала. Так как ему это не удалось, с помощью покупки концессий Александр Михайлович хотел заполучить себе управление торговым флотом. Тайная экспедиция в Корею В 1898 году царю принесли Всеподданнейшую записку, в которой излагалась идея захвата концессий Бринера и отправки тайной экспедиции в Северную Корею, которая удостоверилась бы в наличии в тех землях природных богатств. Манипулируя решением царя, будущие концессионеры отмечали, что на ресурсы Кореи зарятся японцы и другие страны, и только теперь есть единственный шанс мирным путем овладеть желанными землями. Хитрость плана заключалась в том, что из Кореи фактически планировалось сделать марионеточное государство – помимо прочего, предполагалось укрепление власти корейского императора, так как именно он по закону являлся собственником земельных недр Кореи. Организация при нем специального российского управления сделала бы его пособником Российской Империи, а захват страны оказался бы тихим и незаметным. Как говорилось в одной из записок, «Для России… почти исключительное водворение японцев в Корее очевидно было бы нежелательным. Требовалось получить для России такие крупные частные коммерческие интересы в Корее, защита которых давала бы нам право вмешиваться в корейские дела и тем самым установить противовес японскому влиянию». План концессионеров казался выгодным: с 1896 года Россия могла держать в Корее свои войска, а затем основала Русско-корейский банк и направила в Сеул своих военных и финансовых советников. Таким образом, на первых порах у России было большее политическое влияние, чем у конкурирующей Японии. Николай II дал добро и отправил в Северную Корею на государственные деньги специальную экспедицию, а Александра Михайловича и графа Воронцова-Дашкова сделал главами концессии. Безобразов был главным исполнителем. За 94 дня вся Северная Корея была изучена экспедицией. Руководитель экспедиции инженер Михайловский отправил телеграмму: «В Маньчжурии видел много богатств, чудные леса лиственницы и кедра - три миллиона десятин - много золота, серебра, красной меди, железа, угля». По сравнению с 235 070 рублями, которые Кабинет Его Величества потратил на приобретение концессии и экспедицию, это были настоящие сокровища. Еще не успев перейти к разработкам концессий, она была разделена на 400 паев для 45 концессионеров. 170 паев принадлежали лично Его Величеству. Лесорубы в гражданском В 1902 году на реке Ялу стали проводиться работы. Для охраны концессии наняли пару сотен китайцев, отправили туда полторы тысячи сибирских стрелков. Такие действия вызывали возмущения даже в России – к примеру, министр финансов С. Ю. Витте осудил такую политику государя, за что вскоре поплатился своим постом. Безобразов же, напротив, был возведен в ранг статс-секретаря Его Величества. В то же время было создано русское наместничество на Дальнем Востоке (русский Дальний Восток и Квантунская область). Министр иностранных дел Извольский негативно отзывался о грандиозных планах царя: «Это (безобразовский план концессий) совершенно фантастическое предприятие, один из тех фантастических проектов, которые всегда поражали воображение Николая II, всегда склонного к химерическим идеям». Генерал Куропаткин похожим образом комментировал проект концессий: «Государь мечтает не только о присоединении Маньчжурии и Кореи, но даже о захвате Афганистана, Персии и Тибета». Самой главной задачей концессионеров была, разумеется, не заготовка леса, а военное освоение приграничных территорий. Под видом охранников Россия вводила в Корею войска, часто переодетые в гражданскую одежду. Стрелки из Сибири незаметно заменили нанятых охранников-китайцев и стали не только рубить лес, но и строить военные дороги. В то время как в стране назревала революция, правительству казалось, что внешнеполитические успехи способны разрешить внутренний кризис: одновременно с освоением Кореи российское правительство медлило с выводом войск из Маньчжурии, что вызывало недовольство и Китая, и Японии. Тем не менее неизбежно нагнетающийся конфликт не разрешился в пользу России. В мае 1903 сотня русских солдат была введена в деревню Йонгампо в устье реки Ялу якобы для строительства там лесных складов. В декабре там уже были построены бараки, конюшня и мол, защищающий порт от бурь. Постройка военных зданий не осталась незамеченной – Великобритания и Япония обратили на это внимание и поняли, что Россия стремится зафиксировать свои военные ресурсы в Корее. Несмотря на то, что «лесорубы»-солдаты уже успели заготовить леса на 3 млн рублей, концессию пришлось спешно продавать американцам – мирного и незаметного захвата территории уже бы не получилось. Недальновидные действия российского правительства привели к потери концессии на Ялу, а некоторые историки считают, что авантюра Николя II в Корее стала одной из причин Русско-японской войны. «Мы явно отдали Корею под доминирующее влияние Японии» - писал Витте. Русско-корейский банк был закрыт, а русский финансовый советник при короле Кореи был отозван.

Материалы по теме:

Карта сайта